highlike

Field of light
В 2016 году Манро вернулся в красную пустыню в Австралии для инсталляции «Поле света» в Улуру, Северные территории. На этой персональной выставке Манро, впервые в Австралии, будет представлена ​​уникальная инсталляция из 50 000 сфер света, самая большая и самая удаленная на сегодняшний день итерация этого произведения искусства. Первое «Поле света» Манро на солнечной энергии представляет собой духовное возвращение художника на родину и произведение искусства, которое изначально было задумано во время визита в Улуру в 1992 году с его женихом, а теперь и женой Сереной. Поле Света Улуру мягко осветит отдаленную пустынную местность в пределах видимости величественной и древней скалы.

Ешьте любовь Будапешт (Eat Love Budapest)

Дизайнер еды Мариье Фогельзанг исследует, что происходит, когда люди делятся едой. В своей работе дизайнер еды Мариье Фогельзанг рассматривает психологические аспекты еды. Ее дизайн – это переживание еды. Она задает вопросы о еде, связанные с дизайном, и создает проект, в котором рассматривается, что происходит, когда люди делятся едой с другими. Фогельзанг считает, что еда помогает создавать взаимопонимание между людьми из разных социальных групп. Фогельзанг любит «простую и чистую» пищу и считает, что есть проблема в том, чтобы проявить творческий подход и новаторский подход к еде, которая у нас есть. Дизайн питания иногда может помочь в человеке пробудить в себе ребенка, обнаружила Марие Фогельзанг. Это также может помочь вызвать воспоминания у людей, и Фогельзанг исследует некоторые возможности, которые это влечет за собой.

vibration mirror

Его художественные проекты следуют морфогенетической концепции – биологическому процессу, который заставляет структуру развивать свою форму. В природе форма создается постоянно меняющейся окружающей средой и приспосабливается к ней. Капля – это источник колец на поверхности воды, межзвездные силы – это параметры, которые определяют положение звезд и так далее. Изображения и скульптуры Фредрика Скатара представляют собой моментальные снимки таких процессов, визуализирующие параметры и происхождение конкретных структур. Архитектура Фредрика Скатара, как и художественные проекты, сосредоточена на подчеркивании цели и происхождения пространственных компонентов. Они, встроенные в систему использования, обладают противоположными свойствами, которые подчеркиваются своими противоположностями. Круглые формы дополняются прямыми, порядок поддерживается хаотичной структурой и т. Д.

Hakanaï
«Хаканаи» – это сольное хореографическое представление, которое разворачивается через серию движущихся образов. В японском языке Hakanaï означает то, что временно и хрупко, мимолетно и преходяще, и в данном случае нечто промежуточное между мечтами и реальностью. Хотя этот термин широко ассоциируется с природой, в настоящее время этот термин часто используется для выявления нематериального аспекта человеческого состояния и его ненадежности. Он включает в себя два элемента: относящийся к человеку, а также связанный со сновидениями. Эти символические отношения являются основой танцевальной композиции, в которой танцор оживляет пространство где-то между границами воображения и реальности посредством взаимодействия с образами, с которыми она сталкивается. Изображения представляют собой сценическую анимацию, которая движется по физическим схемам в соответствии с ритмом живых звуков, которым они следуют. Результатом перформанса стало открытие для аудитории цифровой инсталляции.

Трансмоция
Термин «трансмоция» не только описывает процесс перехода от одного состояния, формы, стиля или места к другому, но также представляет собой визионерское восприятие времен года и визуальных сцен движения в искусстве и литературе. Параллельно с стремлением Ирис ван Херпен визуализировать невидимое, ее стремлением подвергнуть сомнению реальность и побуждать исследовать области невозможного, проект направлен на рассказ о процессе, который приводит к изменениям, на материализацию бессознательного состояния медитации.

Аппарат
Apparatum, созданный panGenerator, представляет собой индивидуальный аппарат с цифровым интерфейсом, который излучает чисто аналоговый звук. Он вдохновлен наследием Экспериментальной студии Польского радио – одной из первых студий в мире, производящих электроакустическую музыку.

ΠTON/2
πTon / 2 – это звуковая инсталляция, которая вмешивается в непрерывность исследований Cod.Act на механическую и звуковую органичность. Он является результатом опыта деформации упругой формы и ее влияния на эволюцию музыкального произведения. Объект представляет собой замкнутое на себе гибкое кольцо. Он приводится в движение торсионными двигателями, расположенными внутри его корпуса. πTon, поворачиваясь и размахивая собой, движется очень естественным и непредсказуемым образом.

Anima скульптурная инсталляция, разработанная для исследования взаимоотношений между собой и окружающей средой с помощью движения, текстуры, света и звука. Инсталляция представляет собой гигантский светящийся шар диаметром два метра. Эта сверхъестественная сущность подвешена к потолку, словно в воздухе, в затемненной комнате. Люминесцентная скульптура действует как единственный источник света для пространства, привлекая зрителей, реагируя на их присутствие.

Качаться
Созданная Lexus для галереи Intersect, Sway представляет собой инсталляцию, состоящую из 150 белых сфер, установленных на слегка покачивающихся столбах и расположенных в двух определенных областях. Окруженные зеркалами плоскости пола и потолка отражаются, образуя бесконечную параболическую оболочку. В ответ на движение и прикосновение человека каждая слегка освещенная сфера обнаруживает изменение оттенка и интенсивности.

дуэт Хани Лонг & Прю Стент
Moulding
Творческий дуэт Хани Лонг & Прю Стент (Honey Long and Prue Stent) — мультидисциплинарные художники, которые работают, совмещая фотографию, перформанс, инсталляцию и скульптуру. Их работы спонтанные и игривые, результат часто бывает неожиданным и случайным. Их совместная работа разрушает конструкты сознания и представляет собой альтернативу, бросая вызов о представлении реальности.

The Sea Nymph
Сделанная из дерева, ткани и веревок, «Морская нимфа» представляет собой полноразмерную модель парусника, которую Джошу Бекмену удалось втиснуть в небольшое галерейное пространство. Корма корабля накренилась, нос ушел под воду, и совершенно очевидно, что «Морская нимфа» терпит бедствие. Единственное, но немаловажное НО: роль океана в этой инсталляции выполняет дощатый пол галереи.

Бхаке Джи-Хо
О корейском скульпторе Бхаке Джи-Хо (Bhac Ji-Ho) изестно не так много за границами Кореи, хотя на его родине периодически проходят его персональные выставки. Его последние работы – странные психоделические бюсты, сделанные из особой синтетической резины. Этот материал хорошо тянется, что делает все предметы очень пластичными по своей текстуре и легкими для деформации. Одинаковые безэмоциональные и безмолвные лица – срезанные посередине, растянутые, размноженные, искаженные – намекают на скульптуры сюрреалистов и производят по-настоящему гнетущее впечатление.

Pieta

Поиск сущности и существования продолжается в недавних картинах Ли «Пластиковая рыба». Настоящая живая рыба, ловящая искусственную рыбу для выживания, а затем похищенная в результате собственной попытки выжить, и человек, который держал бы удочку между ними двумя, этот суровый парадокс существования не является ни мечтой Чжуан Цу, ни мечтой Жана Бодрийяра. Simulacres et Simulation. Возможно, это жестокая боль, как вечное наказание, которое должно нести на плечах все живые существа. Сериал «Пьета, жалко» будет создан в двух версиях: «Пьета: ненависть к себе» и «Пьета: самосмерть». В этой серии скульптур используется как форма (скульптуры), так и сама формованная фигура, при этом форма представляет собой Деву Марию, а формованную фигуру – Иисуса. В «Пьете: ненависть к себе» эти две фигуры злобно сражаются, как бойцы К-1, а в «Пьете: самосмерть» образ Девы Марии удерживает мертвых, слепил Иисуса. Этот сериал метафорически разворачивает противоречия человеческого существования и мрачное варварство цивилизации. Подобно внезапному летнему ливню, работы Ли Ёнбэка несут в себе холод, которого невозможно избежать.

יורגן ביי
ユルゲン·ベイ
Юрген Бей
Slow Car

Университетский городок, говорит Юрген Бей, – это то, как мир труда развивается, и, по его словам, Slow Car является частью серии переосмысленных инфраструктур, которые размышляют о том, как мы заставляем рабочие места работать. Его идеи пытаются предложить, как мы можем превратить общее в конкретное. Он сделал иллюстрации размером с стену, на которых огромные краны строят модульные небоскребы и сами встраиваются в здания. У их ног – машины, похожие на жуков, которые образуют личное пространство этого плана. Хотя идея медленного автомобиля имеет множество очевидных и практических последствий для безопасности дорожного движения, окружающей среды и т. Д., Наиболее интересным ее потенциалом является социальный: это машина, которая может преобразовать то, что Марк Оге назвал бы не местами современного мира, в места больше похожи на университетский городок. Подумайте об аэропорте. Это обширное здание, полностью построенное на случай непредвиденных обстоятельств и определяемое соображениями безопасности и пешеходной мобильности. Нет вообще никакого внешнего общественного пространства. Есть торговые центры, но нет общественных мест. Нет ничего особенного и никакой надежды на это. Но представьте себе парк движущихся комнат, мест, где вы можете сидеть, спать, хранить свой багаж и использовать их для перевозки в парк или церковь. Если бы все уголки этого места были в пределах досягаемости каждого пассажира, как это могло бы изменить характер этих обычных мест? Сколько еще времени можно там провести? Где бы был административный центр аэропорта и как бы он выглядел? Аэропорт – это воронка, через которую проходят навыки, знания и таланты любой международной отрасли. Представьте себе, если бы эти люди могли заехать в парк или, возможно, в огромную библиотеку, изобилующую крошечными персонализированными машинами, снуют, как рабочие в карьере. Этот проект представляет собой вспомогательную инфраструктуру мобильных комнат, которая может создавать общие пространства в обычных местах.

Используя клейкую ленту в качестве единственного выразительного материала (почти всегда черного тона), художница из Нью-Йорка Сун К Квак описывает эмоции, язык которых проецируется на жесты ее тела на стенах. В качестве носителя черная малярная лента свободно перемещается между двух- и трехмерными плоскостями. Благодаря гибкости и доступности обычной ленты, он обозначает штрихи как продолжение своего тела.Процесс представляет собой попытку объединиться со средой, поскольку она беспрепятственно проходит через различные визуальные и окружающие пространства. На черные линии передается динамизм множества энергий, возникающих между идиосинкразией архитектуры и ее окружения.Квак родился в Корее и получил образование художника. Во время учебы в Нью-Йорке он разработал свою уникальную технику работы с малярной лентой от руки, рисование непосредственно на поверхностях архитектурных пространств, таких как лестницы, вестибюли общественных зданий, небольшие художественные галереи и фасады зданий. он выставляет. Его инсталляции создают пространства и переживания, которые находятся на полпути между рисунком и скульптурой.

Body Paint
series
Каждая работа в этой портретной серии изображает человека, обнаженного, бритого и полностью окрашенного в один оттенок цвета, который отображается на ЖК-дисплее, который полностью окрашен в тот же цвет, за исключением человека на экране. Когда эти границы стерты, фон и передний план представляют собой человеческое тело и тело электронного дисплея, каждое из которых покрыто краской одного цвета, можно сказать, что предметом становится чувство двусмысленности и путаницы, и возникает вопрос о том, действительно ли изображенный человек является человеком или представлением.
Помимо этих формальных аспектов, эта работа также касается вопросов «существования» в медиа. Человеческое имеет достаточно хорошо изученный горизонт долголетия, но горизонт долголетия для данных, красок и искусства остается открытым для обсуждения. Множественные временные шкалы боди-арта, фигуративной живописи и медиа-арта взаимодействуют друг с другом, поскольку работа ищет общую основу, касающуюся настоящего и самого существования.

Фигуры инсталляции начинаются с фотографий, которые затем искажаются в жуткие виртуальные модели и прототипируются на 3D-принтере, а затем отливаются из фарфора. Называемые «скульптурными гипертелами и протезами других», некоторые напоминают человеческие фигуры, застрявшие в каком-то бесконечном процессе трансформации, в то время как другие представляют собой идеально сформированные части тел, которые кажутся почти неуместными в сюрреалистическом пейзаже. В настоящее время демонстрируется в лондонском Марсден Ву. Gallery предлагает прокомментировать «нашу растущую неспособность различать реальность и ее симуляции». Но скульптуры можно рассматривать и через другую линзу: мы прекрасно умеем различать разные степени реальности, и мы начинаем принимать синтетические пространства и вещи как их собственную любопытную квинтэссенцию.