The artist Rein Vollenga is known for his highly visceral sculptures that show a fascination for the human body merged with a synthetic aesthetic. These opposites are reflected in his technique of combining found generic objects with traditionally hand-sculpted material, the craftsmanship being in stark contradiction to the sleek high gloss surfaces of the finished work. Vollenga’s sculptures have been exhibited in both museums and galleries.
A student from Danish Design School, Ellinor Ericsson has designed a chair called TubeMe which was exhibited on the Stockholm Furniture Fair 2011. In designer’s words, “The TubeMe chair is about a tactile interaction with a chair. You are able to braid the naked chair with pillow tubes creating your own upholster with the different textiles. While actually sitting in the chair you can interact with it by using the tubes or just throw them around you and fall asleep being embraced.”
Autarcie
Autarcie (….) is a game of strategy, alternating between forward-facing dance moves and free digression, in which two hip-hop dance specialties, breakdance and popping, are brought into contact. For 50 minutes, four dancers, using very different performance spaces and techniques, engage in a frantic ritual. The front of stage is the rallying point where the four powerful individualities come together and devise a warrior dance directed at the audience. They are drawn towards the empty space beyond this common point of harmony, and each dancer thrusts herself into that space, in pursuit of territory, alliances and hierarchy.
The Architect’s Eye
extase (ecstacy)
L’Extase est un travail ou sculpture et performance sont en symbiose. Encrés en une surface de proportion divine, chaque point de soutient constitue l’empreinte d’une zone érogène de l’artiste. Douze cannes ici sont dédiées à une muse masculine. Se référant à Ste Thérèse du Bernin, Luce de Tetis ainsi soutenue est portée en posture extatique.
moritzplatz
turn on
레오 비야 레알
ЛЕВ ВИЛЬЯРРЕАЛ
cylinder
De padre mexicano, Leo Villareal nació en Nuevo México y creció entre El Paso, Texas, y Ciudad Juárez, Chihuahua. “Sí, viví allá cuando era niño, así que le tengo mucho amor [a Ciudad Juárez] es algo muy importante para mí”. Leo es considerado pionero en el uso de diodos emisores de luz codificados y programación de imágenes por computadora, asimismo su prestigiada carrera lo incluye en las colecciones permanentes del Museo de Arte Contemporáneo de Nueva York y en la Galería Nacional de Washington, D.C.
The Inner Life of the Cell
короткий фильм 3D-анимации, рассказывающий о различных биологических процессах в лейкоците, клетке человеческого тела. Фильм создали Дэвид Болинский (иллюстратор Йельского университета), ведущий аниматор Джон Либлер и Майк Астрахан из XVIVO для факультета Молекулярной и клеточной биологии Гарвардского университета. 8,5 минут анимации заняли 14 месяцев работы. Впервые фильм был продемонстрирован в 2006 на ежегодной конференции SIGGRAPH (short for Special Interest Group on GRAPHics and Interactive Techniques) в Бостоне.
Plexus
pour Kaori Ito
Soms is dans gewoon wonderschoon. Een visueel hoogtepunt is de installatieperformance Plexus van regisseur Aurélien Bory en danseres Kaori Ito. Bory schiep met Plexus ‘een portret in dans’ van Ito. De Japanse danseres en choreografe studeerde klassieke dans in Tokio en moderne dans in de VS. Ze stond eerder in Julidans NEXT, het talentenpodium. Bory ontwierp een installatie van vijfduizend nylondraden die Ito omsluiten als een marionet.Beperkt door die ruimte verkent Ito haar mogelijkheden. Ze zweeft, danst, valt, draait rond. Haar spel is poëtisch en dromerig, maar tot in de perfectie uitgevoerd.
Hakanaï
«Хаканаи» – это сольное хореографическое представление, которое разворачивается через серию движущихся образов. В японском языке Hakanaï означает то, что временно и хрупко, мимолетно и преходяще, и в данном случае нечто промежуточное между мечтами и реальностью. Хотя этот термин широко ассоциируется с природой, в настоящее время этот термин часто используется для выявления нематериального аспекта человеческого состояния и его ненадежности. Он включает в себя два элемента: относящийся к человеку, а также связанный со сновидениями. Эти символические отношения являются основой танцевальной композиции, в которой танцор оживляет пространство где-то между границами воображения и реальности посредством взаимодействия с образами, с которыми она сталкивается. Изображения представляют собой сценическую анимацию, которая движется по физическим схемам в соответствии с ритмом живых звуков, которым они следуют. Результатом перформанса стало открытие для аудитории цифровой инсталляции.
A linguagem irrestrita das máquinas
O hipercubo tem 3 metros de comprimento e consiste em uma faixa de LED personalizada de 168 metros, incluindo 22.848 LEDs. Uma vez que o contato dos participantes. O batimento cardíaco será capturado pelo dispositivo de iluminação, que mudará a animação da luz. O ritmo do batimento cardíaco humano é visualizado pela máquina. A máquina engolfa os traços físicos dos seres humanos que se dissipam. Na verdade, essa experiência ocorre a cada momento da vida cotidiana. As animações de luz e som também estão vinculadas aos dados meteorológicos locais, formando a sociedade do espetáculo pós-humano. A máquina respira e a natureza reage.
I use locations that are accessible to most people, props that are inexpensive and readily available, and a wardrobe that I mainly find at thrift stores. It’s what I do with these individual pieces of the puzzle that makes the image come together as something distinctive and different to our reality.
Oedipus Rex
Julie Taymor’s amazing film of Stravinsky’s opera-oratorio ‘Oedipus Rex’ won many awards, following its staging at the Saito Kinen Festival in Japan in 1992. Julie Taymor (designer and director of ‘The Lion King’) both directed the production and designed the costumes, basing the unique look of the production on early Japanese Haniwa and European Cycladic sculpture (3200-2200 BC), and assisted by a strking set design from George Tsypin and clay make-up from Reiko Kruk.
Cybill Shepherd/Phone Sex
Robert Heinecken is an artist who is hard to pin down. A photographer who rarely used a camera, he founded UCLA’s photography department in 1964. Skeptical of the documentarian role of photography, he mined images from mass media, prefiguring the appropriation strategies of Pictures Generation artists like Richard Prince and Sherrie Levine by at least a decade. Despite this, he was never able to achieve the notoriety accorded these artists.